Одесса.  Как по мне,  младшая сестренка  Санкт-Петербурга.  Они похожи, словно  близкие  родственники на фотографии.   Города моряков и их кораблей,  запаха морского йода, крика чаек,  и воя портовых  кранов.  Их сердца вымощены камнем старых улиц, словно забыли убрать декорации, снимая исторический фильм. Наверно,  в каждом из нас они  неформальные культурные столицы, как альтернатива Москве и Киеву, постоянный котел андеграунда,  и вольнодумия.  Еще бы!   В них души оставили  Петр Первый  и Катерина вторая, основатели городов,   кажись, не чужие люди были. А главное их колыбель взросления   одна историческая эпоха Руси, они почти ровесники.  Но есть и различия. Это одесское население. Такого колорита наций Санкт-Петербург даже не видел, вместе со всеми туристами.  В этом плане Одесса скорей похожа на Америку, с ее национальной  толерантностью.  Русские, евреи, молдаване, украинцы.  И все титульная нация, как сегодня модно говорить в Украине,  не понимая абсурд этого понятия в современном мире.  И естественно своя бытовая культура ни на что не похожая! Вспомните Жванецкого!

Тут Московские, Новосибирские, или даже Владивостокские эндуристы скажут, да интересно бы посмотреть Одессу, но что же делать нашим XT-хам,  DRZ-етам,  KLR-ам,  и  XR-ам, (дорогой обыватель, это не маты, и не шифровка от Штирлица это, те модели мотоциклов,  на которых обычно ездят «не байкеры»),  ой простите за этот мототуристический сленг.  И я так думал об Одессе, и задавал себе тот же вопрос, не зная ответа, пока этой осенью не повернул назад, не в состоянии пройти из-за технической сложности часть маршрута под Одессой.  Да, да на легком, все  пролазе Серов!  А дело в том, что немного южнее Одессы в Бессарабии есть несколько  участков песчаной косы, общей  длиной  около 100 км. Это тонкая полоска суши в море, самого сыпучего и непроходимого пляжного песка.  

Когда-то в 1988 году  мы пробовали в Затоке обхитрить  пляжный песок, двигаясь по краю моря и берега. Тогда Ява утонула на глубине около  2 метров. Более 30 лет прошло, а страх  перед электропроводкой,   утопленной в соленой воде незабываем. Помню, коллективные мероприятия по спасению мотоцикла. Вдесятеро еле вытянули, а теперь я один, да и вода в октябре уже не такая тёплая, как летом.  Говорю себе, как не заманчиво в море ни шагу!  Глазами ищу на пляже, хоть какую-то растительность, по ней двигаться проще, но таких мест не много.  Серову откровенно не хватает мотора.  Ох, здесь бы шестисотого катеэма или хускварну.  С этими мыслями я продвинулся на полтора километра, пока песок не стал еще сыпучей. Простите, здесь мне было не до фотографий. Давай тянуть мотоцикл назад.  За час метров двести не больше прошёл. Мотор перегретый, я весь промок от пота,  бензин уходит, словно я на 600-м Мерседесе, а не на мотоцикле. 

Тяну назад и думаю, ох как хорошо, что я не на шестисотом катеэме или хускварне,  на них бы забрался еще дальше, а бензина они жрут еще больше.  Вспомнил шутку: чем круче джип, тем больше трактор нужен чтобы вытянули…  Поржал с себя, стало легшее тянуть мотоцикл назад. Вытащил! Сижу,  изучаю карту. На косе у озера Кундук, есть твердая дорога,  если карта не врет. Поехал туда. На всем берегу озера лежат бетонные плиты, даже люди на Ниве по них ездят.

А вот до моря только через красное от растительности болото. Оно местами полтора метра глубиной, местами видны следы от прорывающегося транспорта.

 Для морского отдыха дикарем на эндуро, лучше места в мире нет. Бескрайние песочные пляжи, с небольшими деревцами для тени, теплое, чистое море и безлюдность на многие километры.  Понимаю читатель, ты думаешь, не горы, не тайга,  нечего делать там,  на эндуро, приключений не будет. А ты попробуй. Да,  на Дакаре по песку, вон как «ездют»! Ты прав. Только, там мотоциклы иных денег стоят, да и  они без груза,  и «ездюльщиков», как они,  не так много, среди нас.  Загоришь, накупаешься и накатаешься-натолкаешься, поверь!

Выехал я с песков  в странную деревню Вилково. Люди, машины, есть  и дороги, только очень, очень  много мостиков и каналов,  а вдоль этих каналов живут люди. У них не дороги в селе, а водные каналы, вместо улиц, вместо машин - лодки.

Это все не бутафорное, как в Венеции, а неотъемлемая часть быта селян. Дорог и каналов в селе  приблизительно поровну, но дороги в одной части села, а что ближе к Дунаю, все по воде. Нашел на высоком мостике место,  стою уже час,  наблюдаю. С большого корабля мешки грузят на лодки, потом лодки плывут по деревни до причала, а там перегружают  мешки в машины. Спрашиваю у прохожего, что в мешках?

Говорит мука, для местной пекарни. А еще, говорит Вилково надо смотреть весной, по осени вода низкая, часть канатов не судоходная.

Еду умыть лицо в Дунае, стою,  словно на берегу океана в Магадане, Лос-Анджелесе или Лиссабоне, какая разница, где пройдет  это сакральное крещение с природой, сердце сжалось от ожидания новой  встречи, нового знакомства. А что? Дунай местами  огромный  как море, омывающий своими водами пол Европы. Маленькая волна на солнце слепит глаза, словно миллион золотых рыбок плескаясь, просят,  загадай желание. Оно у меня уже много, много лет не низменно – вернуться живым.

 Вода в октябре еще теплая. Я ладонями бросаю ее себе на встречу,  и она смывает с глаз дорожную пыль. Приходит свежесть и бодрость, их в речке для всех хватит, лишь бы не побоятся заговорить с водой. Уже мокрая куртка на груди, и штаны,  а я, стоя почти перед ней на коленях, как дите,  не могу оторваться от процедуры безмолвной молитвы,  очищая свою душу и тело.

За Вилково я поворачиваю на дорогу  Т1607.  Ее построили в начале восьмидесятых прошлого тысячелетия  в советское время, но отремонтировать не успели по плану, начался 1991 год.  Прошло еще 30 лет, теперь ее ремонт не был запланирован.  За это время дорога стала сначала не проходимой для легкового транспорта, потом для грузового с низким клиренсом, потом стала сезонной дорогой, это когда дорога так   просела, что  весной затапливается больше метра глубиной, а зимы здесь похожи скорей на раннюю весну, потому  бывает  дорога закрыта на полгода. 

Иногда, кажется, что многокилометровая тропа среди огромных камышей, вот, вот закончится не проходимым участком, но сейчас сухая осень, по этому,  Серову  все по плечу.  Приходит мысль, что Дунай выше дороги на протяжении  вот уже несколько километров и лишь старая дамба укрощает аппетиты реки, что бы ни затопить все здесь вокруг на сотни километров.  И вдруг появляется асфальт. Он похож на сюртук нищего, где количество латок превышает сам этот сюртук.  Уже  рядом накатана пыльная  колея в траве. Так двумя параллельными дорогами я поднимаюсь на небольшую возвышенность и попадаю в село Килия. А как проехать…?  Прохожий объясняет, что в селе все дороги перпендикулярно параллельные, ведь селу всего 200 лет. 

И точно, еду только прямо и, какой-то почти тропой,  выезжаю куда надо. Дальше дорога, словно немецкий автобан, только поуже. Знаки, разметка, свеженький асфальт. Хотелось бы сказать молодцы, да скорей пилили бюджет.  И так километров 20, пока в один миг карета не превращается в тыкву, как в сказке. Вместо асфальта гравийка с бездонными ямами  проломанными мостами через многочисленные каналы.  Проехать может только мотоцикл или Газ 66.

  Дорога на многие километры без живой души. Но удивляет другое, все вокруг ярко зеленое.  Оно растет на отдельных, футбольных полях, по размеру. Оно - растение похоже на рожь, но в октябре еще сочное,  словно осени для него не существует. Пробую на вкус. Хм …   да это же рис! Я впервые в жизни вижу, как выращивают рис.  Но сомнения все  же терзают, а может это не рис, зачем я сунул несколько зёрен в рот, вот дурак, можно и отравится.

Встречаю бодренький комбайн, нагло добивающий остатки, когда-то асфальтной дороги. Говорят рис это, рис. Спрашиваю, почему все поля разного оттенка зеленого цвета? Разные сорта! Есть белый рис, есть круглый, длинный …   вон видишь  вдалеке дамбу? Хм, Дунай действительно выше дороги.  Весной затапливаются поля, рис сажают, а когда собирают, воды на поле почти нет.

Уже почти под Измаилом на дороге стоит ЗИЛ 130, а под ним водитель чего-то чинит. А вокруг знакомый запах, и не могу вспомнить что это.  Решил спросить, чем помочь, говорит, если есть ключ, дай на минутку. Конечно, у меня с собой есть инструмент. Пока ждал,  вижу,  из кузова вода  капает.  Спрашиваю. Водитель в ответ: «Винограда хочешь»? Ну, а где этот виноград, я? Он, весь кузов, поднимись да возьми сколько съешь. Я на кузов, а там тон 5 винограда. 40 минут я ждал ключ свой. За это время в меня влезло около 3 килограмм винограда и две обрезанные бутылки от воды виноградного сока, а это не менее 2 литров будет. Засовываешь в виноград самодельную кружку с обрезанной бутылки, и через минуту она полна сока.  Чувствую уже отрыжка у меня кислотно-огненная, хотя виноград был сладкий, как мед. Водитель смеется, говорит мне не жалко, но тебе хватит.

Измаил красивейший, исторический  город, но  словами  … не расскажешь, тут нужно погрузиться в него каждому своим взглядом. Кому история, кому архитектура, кому свежая рыба с пивом.  Надеюсь, самые современные и цивилизованные Швондеры в мире не доломают все памятники, не переименуют все улицы.

Возвращаясь назад,  попадаю на участок дороги вдоль реки Днестр, которая заходит в Молдавию, а потом  через 5 км опять выходит в Украину. Помню время, когда на этом участке не было границы, помню, когда приходилось проходить здесь  границу с паспортом, и вот сейчас проезжаю возле заколоченной таможни, не тратя попусту время. Как здорово, что они договорились!  Ведь и Молдавия, и часть подолья,  и юг одесской области – все это когда-то было и есть Бессарабией,  краем лучшего в мире климата, винограда,   вкуснейшего вина, доброжелательного и гостеприимного народа.