Asya  | Дата: Суббота, 08.10.2016, 12:40 | Сообщение # 4 |
Группа: пользователь
Мотоцикл: есть
Город: Владивосток
Сообщений: 48
Сейчас offline
| Неожиданно и приятно  с удовольствием запостю целиком
Добавлено (08.10.2016, 12:24)
---------------------------------------------
Дорог на свете много,
Но выше не найдешь,
От города Хорога
В далекий город Ош.
По кручам каменистым,
Смотри не оборвись,
Машины-альпинисты
Карабкаются ввысь…
Ю. Визбор.
Памирский дневник 2016.
Свет фары пляшет по ухабам грунтовки. После заката резко похолодало, пронизывающий ветер заставил надеть все что было.
Зажатая шеститысячниками, дорога уходит по краю обрыва куда-то вверх. Все ожидания этого вечера свелись к одному - увидеть маленький огонек человеческого жилища. А вокруг мерцают снежные вершины. Восхищение и тревога усилились. Снова брод. Останавливаюсь. Напарник молчит. Но молчит так, что я читаю его мысли. На этих чудовищных осыпях ночлег мы не найдем.
Под лунным светом надо шпарить дальше...
В такие минуты думаешь: вот она грань физических возможностей, но проходит время, и в сущности это еще не предел.
Ты можешь больше...
Мягко вплетаясь в будни дороги, мы с KLR-ом катили на Барнаул. Первые сотни в начале пути приятно волнуют.
Кажется, такт мотора согласован с неторопливым течением мыслей.
"Памир, какая в тебе загадка?" Ты возник в моей жизни из ниоткуда. Просто появился в сознании как магнит.
В течение долгого времени энергия ожидания превращается в страсть, и она находит себе выход - дорогу, которая ведет к цели и добрым встречам.
Нередко случается, что в пути попадаются одни и те же люди. Те, кто часто ездит.
Разговор с ними оставляет чувство, будто ты их знаешь полжизни. Простые в общении, простые во всем.
Встретившись со старым товарищем на гостеприимной кухне в Барнауле, мы за пять минут накидали совместный маршрут.
Скрывал он в себе стратегические сведения - "Памир во-о-он там!".
Казахстан.
Роль штурмана в нашем новоиспеченном тандеме свалилась на меня еще при прохождении Российско-Казахстанской границы.
Подкопаев, абстрагировавшись от мирской суеты, держал путь на Памир, не забивая голову промежуточным пунктами, а копавшийся в обыденности таможенник желал приземленных целей. Помог прийти к взаимопониманию изумительный город Алма-Ата. До которого ближайшие два дня мы "дубасили" по пятьдесят километров в сутки. Постепенно как-никак вкатились и даже начали уважать странности друг друга.
На хайвэях Казахстана можно запросто заработать фобию темноты и гаишников. Особенно темноты. Неизвестно, сколько в ней гаишников. Этот анекдот определенно про Казахстан. В стране, где осязаемо работает полиция, люди просто-напросто не нарушают - слишком дорого это обходится. Все рассказы о разводах на деньги оказались святой правдой. "Братья" предлагали дать им бакшиш, но и повод в отношении нас у них находился всегда вполне обоснованный. Исход торгов сильно зависит от того, насколько ты стоишь на своем, а как специалисты по бюджетным поездкам мы всегда расходились бесплатно, для всех.
На въезде в город, в лицо подул горячий воздух яркой и солнечной Алма-Аты! Сразу с порога на нас обрушилось гостеприимство хозяев алматинского байкпоста. Холодная минералка, холодное пиво, холодный душ и горячий, бесподобно вкусный обед. Пришлось быстро усвоить - поглощать все, чем угощают, и оставить все попытки платить за себя. Это Азия.
На следующий день получила привет из любимого Владивостока. Karoo волшебно пахла новой резиной и кажется еще сохранила соленый морской дух. Алиб даже успел сдернуть колесо ... но после мучительного выбора - с перламутровыми пуговицами или без, колесо вернули на место. Резина едет до Душанбе без дела.
Алма-Ата город яблок, горных вершин и ослепительных людей. Казахстанского вам гостеприимства, друзья!
Киргизия.
На границе с Киргизией термометр показал +42. Чуть было не увяв на солнцепеке, с удовольствием заезжаю на досмотр в тень таможенного навеса.
- Оружие, наркотики, что-то запрещенное есть? - оживился офицер. - Ничего подобного, совершенно честно отозвалась я.
Не разглядев ничего подозрительного, таможенник ограничился кивком - А ваш напарник сказал, что у вас-то наверно есть. Пожимаю плечами. - А вот и нет, закончилось.
Неподалеку от Подкопаева это уже что-то вроде привычки.
Дальше разговор перешел в традиционное русло - кто такие, что уже посмотрели, а почему вон туда не заехали? Как так времени не хватило? Улыбаются и желают счастливого пути.
Вся территория крохотной Киргизии это высокие холодные хребты, восхитительные серпантины и очень жаркие долины. Главная дорога страны проходит в горной местности, через два перевала высотой 3600 и 3400 метров. Она соединяет два крупнейших города страны: Бишкек — Ош.
Между перевалами лежит прохладная высокогорная Сусамырская долина. Вокруг всё покрыто сочной зеленой травой. Местные чабаны (пастухи) в ватниках и шапках одним своим видом переубедили ночевать в палатках. Чувствовалось, что лето в горах в самом разгаре.
Уже в сумерках ныряю в скромный холодный уют пастушьей юрты. Приоткрыв узкую двустворчатую дверь, приходится здорово склонить голову. По наитию иду на женскую половину, она справа от входа. Наступать на застеленный коврами земляной пол прохладно. Хозяйка молчаливо хлопочет.
В понимании кочевого народа юрта не просто жилище - это часть мироздания. С ней связано большое количество поверий и обычаев. Из ночных философских размышлений с хозяином дядей Мишей сложилось впечатление, что шаманизм у них гармонично соседствует с основным верованием - исламом. Верят во всё вместе, вычленяя суть веры из религии. Боятся злых духов, игнорируют медицину, доверяют врачеванию народных лекарей. Один такой уважаемый человек лечил мою семью сегодня здесь, рассказывает в деталях дядя Миша, вынося на улицу лоток для кровопускания.
К середине ночи холод стал осязаем всеми фибрами души, не говоря уже про торчащий из спальника нос. А юрта все таки дом, а не палатка.
Утром, из двери этого самобытного жилища долина выглядела иначе. Неторопливая и размеренная жизнь семьи киргизского скотовода затянула. Удалось выехать ближе к обеду. Наслаждаясь колоритом азиатских дорог, мы катили сквозь бесконечные отары овец. На деле, оказалось, ехать через стадо можно бесцеремонно: бараны пугливы и послушны.
Иная сторона киргизких дорог - горячий асфальт, связки вовлекающих виражей, скалы, бирюзовые реки и ослепляющие туннели. Ослепляющие — потому, что сначала теряешь зрение после яркого света, а затем в глаза снова бьют лучи солнца. И так по несколько раз. Выкл/вкл. Иногда встречались платные участки, но проезжались с ходу, в объезд шлагбаума.
В жарких долинах очень быстро научились рассчитывать на стабильное угощение местных жителей. В кофрах всегда болтались абрикосы, лепешки прочая снедь. Разве, что не вышло запихать с собой трехлитровую банку компота.
Таджикистан. «Без тучи нет дождя»
Привычка цеплять GPS на руль у меня так и не прижилась. По мне так, это не мешает продвижению вперед, а временами просыпающаяся топографическая бестолковость заводит в любопытные места.
Подчиняясь какому то единому скрытому смыслу, главная дорога на подступах к границам маскируется среди одинаково разбитых развилок. Посреди таджикского кишлака сверяюсь с местоположением. Нужный поворот остался пару десятков километров позади. Едва ли сюда заглядывают туристы. Осматриваюсь. Таджики в спортивных костюмах, бесправные женщины - отнюдь.
На встречу шли со школы дети в белых рубашках. И менты к гражданам «нетаджикской» национальности с проверкой не пристали. Русских уважают, всегда рады и долго уговаривали зайти на обед.
С сожалением приходится отказать. Время обед, а на сегодня еще 400 км восхитительных азиатских дорог и леденящий кровь Анзобский туннель.
Ближе к перевалам становится мокро. Небо затянуло красивыми грозовыми тучами. В горах своя погода, говорят таджикские парни. Может будет дождь, может нет. Дождь был...
Один за другим дорога ныряет в противолавинные тоннели, проехав несколько, резко оттормаживаюсь... становится ясно: несколько минут назад дорогу накрыл камнепад. Оцениваю обстановку. Вроде тихо. Варечка обходит меня "прокладывая" путь. Потихоньку прокатываюсь вперед. У каждого завала приходится останавливаться, чтобы сфотографировать всю эту красоту. За спиной камни то перестанут катиться, то вновь начинают. Совсем близко, сурово сверкнули возвращающиеся фары. Самые приличные слова у напарника были - "Ты хочешь сдохнуть в этих горах?! Быстро вперед!"
Дорога вилась бесконечными петлями в Фанских горах. Шикарные ущелья. Асфальт - стекло. Лететь если что высоко. Отбойников фактически ноль.
В сумерках нарисовалась черная мгла Анзобского тоннеля. Не скажу что к этой встрече я готовилась, но я ее точно ждала! В памяти восстали одинаково описанные ужасы - освещения нет, вентиляции нет, пробки из газующих камазов, дышать не чем, вода до колена, из которой торчит арматура. Местные при въезде закрывают окна в машинах и дышат через мокрые тряпки.
Тоннель называют позором Таджикистана, но в моем понимании это дорога жизни. До его запуска, еще четыре года назад, северные районы страны в зимний период были отрезаны от основной территории.
Подножка убрана, какую то долю секунды мозг не хочет давать команду отпустить сцепление. Ровный такт двигателя сразу успокоил. Напряжение отпустило, только концентрация на дороге. Да темно, да видимость плохая. К середине пятикилометрового тоннеля фара перестала пробивать дальше нескольких метров. Но ехать можно. Не успев обогнать за раз несколько камазов, втиснулась между рычащими монстрами. Акустика еще та, встречка друг за другом. Густые сумерки на выезде показались светом белым. В горле першит, голова покруживается - это от счастья)
И дальше на всех парах в Душабе, где нас ждали. Дорога начала даваться напряженно. Сосредоточившись на сплошных узких поворотах, на веренице из медленно ползущих фур, на дальнем свете который не переставал слепить, к полуночи успели с корабля на байкпост мотоклуба Ирбис. Въехав в ворота цитадели памирского мототуризма, стало заметно - народ гуляет.
Помните стишок у Остера "Родился девочкой - терпи...". Тяжелая женская доля - это когда в конце дня не можешь определиться – красивее ты в балаклаве или без. Кто то уже перепарковывал мотоцикл, а я пошла смывать налет дорожной романтики.
Душанбе. «Город понедельник».
На следующий день задул "афганец". Небо затянуло мельчайшей пылью, горизонт совсем не просматривался. Пора было идти в миграционной службу получать регистрацию и пропуск в пограничную зону с Афганистаном. Под бдительной опекой Афзала, и без того несложная процедура нас миновала. Уже следующим утром все бумажки были заброшены на байкпост.
Осталось переобуть KLRа и заглянуть на восточный базар.
Душанбе оказался на удивление роскошным городом. Пропитанный из детства темой жестокой гражданской войны – мое воображение рисовало полуразвалившийся, бедный город небольших размеров. Ничуть. Сталинская архитектура вписана в широкие современные улицы, с красивыми площадями, тенистыми аллеями и величественными зданиями. Четы века назад на этом месте по понедельникам организовывался крупный базар. Отсюда и название города – Душанбе, в переводе с таджикского – «понедельник».
С первого взгляда меня очаровало скромное обаяние закрытой одежды восточных женщин. И разумеется шумный, суетливый, говорливый восточный базар. Дыни с арбузами! Хрустящие лепешки! Пахнет восхитительно! Пройти мимо совершенно невозможно, впрочем, как и мимо не входившего в мои насущные нужды таджикского платья.
К тому моменту как сборы доморощенной любительницы гор подходили к концу, Подкопаев затюнинговал крепление гоупрошки страховочной тесемочкой. Теперь точно все отовы к Памиру. Низкий старт. Все шумно радуются! А распорядители этого рассадника туристов, Боря с Димкой, побольше прочих.
Добавлено (08.10.2016, 12:26)
---------------------------------------------
Душанбе - Калай-Хумб. "Нормальные герои всегда идут в обход".
Таджикистан не очень богат на дороги. Но выбор каким маршрутом ехать все же есть. В классическом памирском стиле маршрут проходится за пять дней. От Душанбе до Калай-Хумба есть основная южная трасса через Куляб, по ней идет основной трафик. И есть северная - ошеломляющая и дикая. Ясное дело, обход оставили для героев.
Асфальт закончился. Ура Ура! Наконец KLR в тонусе. Ноги мокрые, глаза большие, лицо довольное. Дорога переполнена красотой окружающих видов. Здесь почти никого нет, вся жизнь на "нижней" дороге.
Всегда элементарный процесс заправки мотоцикла обернулся здесь задачей на внимательность. Первая заправка осталась незамеченной дважды. Но рефлекс реагировать на вёдра с огромными жестяными воронками по обочинам выработался довольно скоро. Бензин везде один - просто "Хороший". К слову сказать это правда. У KLRа с Варечкой проблем не возникало. Никто ни разу не обсох и баков на 23 литра всегда хватало.
В некоторых кишлаках дорогу после тайфуна размыло селевыми потоками. Где то бульдозер раскапывал проезд для машин, где то случалось пролететь по глиномесному болоту. В развороченном русле реки безошибочно признаю брод. Здесь группа Фархада пару дней назад перетаскивала мотики по пояс в воде. Вопреки всем ожиданиям, картина вполне радужная, но воды маловато.
Наше шапито на переправе живо пробудило интерес местных жителей. Подкопаев в воде показывает фарватер. Я ныряю передним колесом в поток, прохожу на газу, успеваю удивится как бодро приближается берег, но KLR коварно идет на снижение не дотянув пару метров. Спиной чувствую - аттракцион удался. Ну что ж, не за асфальтом сюда ехали. Варечка повторила заезд с планированием на тех же булыжниках. Занавес, мы приглашены на обед.
Здесь уважение к гостю - это святое. Гостю предложат все, что у них есть. Многие сводят концы с концами, но готовы накрыть поляну с шурпой, чаем, лепешками, конфетами и пр. Дают номера, домашние адреса и готовы помочь в любой ситуации. И ты, бездушный городской житель, начинаешь отвечать тем же.
Парвиз, как и большинство его близких, ездит к нам на заработки. И невзирая на пренебрежение, с которым им приходится сталкиваться у нас, они благодарны за то, что работая в России могут прокормить свои семьи. Мне по душе находиться среди этого доброго и гостеприимного народа. А сейчас, вернувшись домой, становится неловко за тех, кто ведет себя с азиатами по-хамски.
Впереди затяжной подъем на перевал Хабуработ 3253. Места позабытые, полудикие. Попасть сюда в сырость двусмысленное удовольствие - 30 км в подъем и 20 на спуск раскисающего грунта. На вершине облака плывут непривычно низко. С этой заоблачной выси долго рассматриваю земной удивительный мир. Погода неплохая, холодно, но не очень. В мокрых ботинках уже давно появились пакетики, а в голове назойливое желание согреть ноги. На короткой остановке традиционный кусок лепешки и вниз, на финишный ночной рывок до Калай-Хумба. После захода солнца в горах быстро наступает ночь, а над головой открывается низкое бездонное небо.
В кромешной тьме, какая бывает в южных широтах, въехали в Калай-Хумб на реке Пяндж. Бушующий поток зажат в кишлаке бетонными берегами. Терраса нашего гестхауса нависла прямо над водой. Отдавшись приятной усталости в ожидании ужина, я смотрела вниз. Бурлящая стремнина под ногами нарастала гулом в ушах. Звон чайной чашки вывел из транса плывущей перед глазами картинки.
Калай-Хумб – Хорог. «Афганский рынок».
Еще задолго до сегодняшнего утра я держала в мыслях Афган-базар в кишлаке Ишкашим. Базар работает на нейтральной территории между государствами один раз в неделю по субботам. Но уже в Душанбе стало понятно - нам не хватает одного ходового дня, чтобы успеть без спешки. По принципу случайность - самая неслучайная вещь в дороге, внезапно открылось – Ишкашимский базар не работает уже 9 месяцев, но(!) его перенесли в Калай-Хумб. И сегодня суббота!
За мутными водами реки я первый раз увидела скалистый берег Афганистана. Он давно притягивает мое внимание своей недосягаемостью, иной, чужой мусульманской жизнью, все еще первобытный для путешествий. Мы привыкли к тому Афганистану, который разрушен войной. Но это представление на основе восприятия его другими людьми. И оно может быть весьма субъективным, а порой и просто преследовать разные цели. Мы мало знаем, что на самом деле происходит в других странах.
С осторожностью блуждая между торговыми рядами, я украдкой рассматривала бородатых дядек в чалмах и длиннополых халатах, отмечая на себе пытливые взгляды. Но их любопытство хитро переплеталось с восточной вежливостью. Скоро оторопь отпустила - я обогатилась сгущенкой, виноградом, сережками. Внезапно совсем рядом оказалась афганка. Длинная синяя паранджа, где даже глаза женщины были закрыты плотной сеткой, меня изумила. Так мы и смотрели друг на друга во все глаза. И на этом празднике жизни, стала близка и понятна ее тяга к скрытности от чужих взоров.
Сразу за Калай-Хумбом гравийка приняла в свои пыльные объятия. Самые стойкие куски асфальта остались здесь еще со времен Союза. Дорога оживленная, узкая, каменистая проходит по краю обрыва над бушующим Паянжем, вдоль Афгано-Таджикской границы. Из закрытых поворотов выскакивают джипы, с которыми не раз расходились в миллиметрах. При этом водители как будто удивлены, что на дороге оказался еще кто-то. В этих местах джип - это общественный транспорт для поездок в горы, привычные нам рейсовые автобусы на Памир не ходят. По одному в горах тоже не ездят, если ты увидел первый столб пыли, будь готов уворачиваться следом. Но стоит только влиться в броуновское движение памирского тракта - начинаешь восхищаться, ловить кайф, откручивать газ, подхватывая нарастающей темп музыки.
Место для остановки пришлось высматривать долго. Водичка. Разминка. Подкопаева все нет. Посматривая под откосы возвращаюсь. А напарник облеплен стайкой таджикских детишек. Подпрыгивая, не замечая ни пыли, ни палящего солнца они бегут босыми пятками к турникам. Выдуманный турнир разжег непритворный интерес в мордахах. Подкопаев по очереди закидывает ребятню на перекладину. Время пролетело махом, но отчего-то мне кажется, это состязание не забудется. Заставить заняться спортом нельзя. Можно показать то, что удерживая долгое время в памяти, непременно захочется повторить. Дети запоминают примеры взрослых, а не слова, для них имеет значение мнение сильных людей. Может и станет для кого-то из малышни началом побед над собой эта короткая встреча на всеми забытом стадионе.
Памирский тракт проходит через центр города Хорог. Это столица Памира. На въезде огромная бетонная арка с названием XOPУF. Русские сто семьдесят лет стояли в горном Бадахшане. На верблюдах привезли пианино, которое и сейчас здесь стоит. При Союзе жизнь в Бадахшане была активной – военные, строители, геологи со всей страны. Местные до сих пор сожалеют, что русские ушли из этих мест.
Решаем в нем не задерживаться и сворачиваем на южную дорогу, продолжая путь дальше вдоль границы Афганистана, по небезызвестному Ваханскому коридору. Через 300 км, минуя Ишкашим и перевал Харгуш, дорога сомкнется с основной трассой.
Привычное время ужина подошло и прошло. Вид трактира с дальнобойщиками, первый признак не ядовитости здешней кухни, вселил надежду на сытый желудок. Заглянув с порога в заведение, с подходящим для него названием "Елки-палки", я некоторое время пыталась найти чистый стол, затем тот который выглядел бы менее грязным и наконец уже выбрала ступеньки на улице, но нам поспешно вынесли на воздух круглый пластмассовый.
- Что будешь дочка? Хоть выбор на деле оказался из двух тарелок борща, левой или правой, слова отозвались в груди чем то сильным и радостным.
Ехали до полных сумерек, в поисках того редкого места где река не прижимает дорогу к скале. Каждый клочочек земли здесь чей-то. Уже в темноте скатились с обочины в густую скрывающую рельеф траву. Место для ночевки показалось вполне подходящим.
Добавлено (08.10.2016, 12:27)
---------------------------------------------
Ваханский коридор. «Серенькое утро - красненький денек».
Установка лагеря по темноте грозит открытиями поутру. Расстегнув палатку, я воззрилась на окна афганских мазанок по другую сторону реки. А рядом миролюбиво паслась коза, по всей видимости, обитатель дворового хозяйства, во владениях которого оказался наш табор.
Погода непривычная, палит солнце, но если не утепляться продувает. Начался кашель. Воображение мигом нарисовало грозящий как минимум отек легких, который на высоте и вправду может развиться молниеносно на фоне простуды. В магазине, со скудным выбором, как и во всех магазинах Памира нашлась кружка кипятка. Колдрекс вместо заварки, и каким-то таинственным образом, как это часто случается в дороге, вся хворь быстро отступила.
Мы – на Южном Памире, и здесь есть жизнь!
Как и все памирцы, ваханцы удивительны в своей открытости и дружелюбии. Здесь остро чувствуется оторванность от обжитого мира. Народ беден, питание скудно, урожаи низки, а товары первой необходимости дороги. Но горцы всегда позовут к себе любого, кто встретится им на пути, разделят кров и стол, ничего не требуя взамен.
Еще одно их удивительное отношение к жизни - умение довольствоваться малым. И не только покорно сносить эту скудную малость, а радоваться ей.
На низенький стол скромного памирского дома я достала наш не менее скромный припас: банку кильки, печенье и пряники. Хозяин принес свежую лепешку и налил чай, походивший на суп. Пить было страшно, но интереса больше. Подкопаев на всякий случай дождался простого кипятка. Мы сидели на помосте, высотой полметра от пола, где и происходит вся жизнь в доме: здесь едят, спят, общаются. Их неброские дома как ласточкины гнезда – в основном из глины с соломой, только оштукатурены. Одноэтажные, без чердака.
Памир совершенно не похож на Таджикистан, да и вообще на страну с мусульманской культурой. Их отличие велико и от ближайших соседей афганцев.
...Рывок, еще рывок, и мягко забуксовав, KLR прилег в песок. Зажмурив глаза, пытаюсь отвернуться от ветра, обдающего пылью и песком. Он задувает в глаза, нос, карманы. Горные, пики во все времена покрытые снегами, создают здесь эффект аэродинамической трубы, своеобразного хода среди высоких горных вершин.
Дорога петляла в узком Ваханском коридоре. Узком по меркам жителей равнин, но широком в понимании памирцев. С древних времен он соединял далекие друг от друга цивилизации. Здесь шли армии, купеческие караваны, миссионеры и паломники. Этот жизненный факт отразился в названии кишлака - Лянгар, что значит «привал».
Тут бы и придать этому значение, но дорога увлекла.
Подъехали мы к нему снизу. Лянгар расположен на высоте 3000 метров и растянут по вертикали вдоль горы. Главная улица поднимается вверх серпантином, а напротив высятся пики Гиндукуша. Самые высокие снежные вершины были залиты вечерним нежнейшим розовым светом.
Внезапно резкий поворот, крутой подъем в гору и пейзаж мгновенно меняется. Долина остается позади, дорога все уже, а мы забираемся все выше. Почувствовался быстрый набор высоты. От рериховских видов просто уносит крышу. Здесь вмиг проветривается голова и накрывает ощущение вне времени и пространства, без начала и конца. Я поминутно останавливаюсь, что-то фотографирую и утепляюсь, постепенно упустив напарника из вида.
Подкопаев дожидался в ущелье "Прощай молодость". Это название появилось в 70х годах, после того как отслужившие пограничники не вернулись домой. Здесь машина упала вниз...
Пока неопределенные догадки, бродившие в моей голове, приобрели ясные очертания, вокруг заметно стемнело. Затяжной подъем кончился. Впереди простиралась высокогорная пустыня без каких-либо признаков поселений. Горы Памира и Гиндукуша достигают здесь наибольшей высоты, а долины между ними подняты выше трех тысяч.
Продолжая дальше свой ночной путь, мне чудилось единоборство с силами природы. Горы стали одноцветно-черные. Отстранённые, холодные, безразличные к человеку. Ёжусь, созерцая перед собой перекаты горного ручья. Жутковато искупаться холодной ветреной ночью.
И еще 30 километров позади, крутой подъем, силы закончились резко посередине. Заглушила, бросаю на скорости. Подножка. Вроде надежно.
... Когда долго смотришь на звезды, становится спокойно и забываешь о мелочах. Земля - такая маленькая во вселенной. Но такая необъятная для одного маленького человечка лежащего под этими звездами на крыше мира.
Странно, холода от земли не чувствую. Может уже сплю. Вроде нет. Хотя ... кажется только на миг. Нет, нельзя. И чем там еще Подкопаев занят? Ага, тоже загорает под мотоциклом. Пора, подъем ...
Дорога начала измеряться не километрами, а временем ее прохождения. Наконец где-то далеко мелькнул огонек. Он только показался, а я уже ощутила теплоту его жилища.
Шлагбаум.
- Здесь никого. Посмотри, правильно приехали?
- Ну да. Замок? Отлично! ...
На карте здесь есть поселок, он правда есть - на карте. На деле, долгожданный кишлак Харгуш, оказался одинокой погранзаставой на высоте 4200 м.
Ещё одна прекрасная новость состояла в том, что запыхавшиеся погранцы не знали где следующий поселок. То в чем я была уверена наверняка - впереди есть Мургаб. До которого еще дневной перегон.
Мы не были ограничены в своем выборе. Хочешь, едешь дальше, что бы насладиться ночными заморозками по крайней мере в движении. Хочешь, ставишь палатку, но штормовой ветер в лоб, обещал одеть ее на голову еще до установки. Ко всему прочему под утро только и оставалось ждать эффект от нашей акклиматизации, с которой получилось разобраться на раз - махнув с двух тысяч на четыре.
Размышляя созерцала пустоту и безотрадность оставшихся развалин. В союзное время, здесь был поселок. Единственное, что сохранилось от прежних времен это автобусная остановка. Стоп! Остановка. Три стены и целая крыша. Внутри ветер существенно слабее.
Между тем, пока мы вдыхали жизнь в ледяной бетон, давно забывший, как укрывал людей от непогоды, из темноты снова появились пограничники с собаками и автоматами. В их руках был термос чая, одеяло и горячая еда. Проявить все свое азиатское гостеприимство им помешал военный устав.
Мургаб. «Крыша мира? Тут чердак».
К утру ветер поутих. Сфокусировав взгляд на тенте, прислушалась к ощущениям. Жива, и кажется, неплохо себя чувствую. Кристальный воздух и утренняя тишина смешались с инеем на мотоцикле. Горы уходили в еще тёмное небо. Умывшись в горной речке, ноги понесли на вершину склона, под которым ночевали. Уже поднявшись, я вдруг вспомнила, что должно не хватать воздуха и сил.
Молчание и небесная, бездонная тишина здесь наверху, пока внизу сонное царство. Как рассказать о рассвете, который встречаешь на горном перевале? На перевале где все неизменно веками.
На солнце стало вообще неплохо. Умостившись в тепле с подветренной стороны своего пятизвездочного отеля, достала памирский блокнот. Одна звезда моей остановке за крышу, одна звезда за стены, одна звезда за коврик, одна звезда за спальник и одна за завтрак от пограничников.
Утро уже настойчиво звало в дорогу. Наш выезд никак не вписывался в график "с утра по раньше". Под стать остальным, KLR сонно буркнул стартером и затих. Ну что ж, зато вчера наша стоянка вчера сверкала всеми моими огнями, и ближним и дальним.
- Садись, я подтолкну, воткнешь третью.
- Кто, я?! Он же сам не едет, а у меня ноги не достают! Садись ты.
Подкопаев сдался. Изо всех сил расталкиваю KLR вниз, а минуту спустя ругающийся напарник заталкивает его наверх.
Больше выбора у меня нет. Ну давай родимый, и KLR схватывает. Еще час я без остановки кручу мотор, пролетая по каменистой дороге перевал Харгуш (4450 м), попутно экономя батарейку в фотоаппарате.
Восточный Памир - это пустыня. Сурова и выжжена солнцем. Невысокие горы, голые пологие склоны и соленые озера в котловинах. С наслаждением я растянулась на теплых камнях инопланетного ландшафта.
... Издавна люди верили, что горы живые. И весь наш мир пронизан этой удивительной силой жизни. А там где эта мощь, исходящая от сердца планеты наиболее сильна – поднимаются горы. Каждый, кто оказывался в заоблачной выси, подтвердит, что здесь и воздух прозрачнее и солнце ослепительнее и краски ярче.
Дорога приняла относительно прямой вид. Оказывается, вчера до основной трассы нужно было дотянуть километров 30, и еще через 20 появился бы Аличур. Единственный поселок на трехсоткилометровом перегоне. Здесь в первом же доме нам отлили бензин. Хозяин не перестает извиняться за его дороговизну. Приходится несколько раз успокоить - все и так ясно. А честно сказать вообще не ясно как эти два десятка домов существуют. В этих краях нет растительности, сильнейшая солнечная радиация, очень низкое давление, разряженный воздух и вечный холодный ветер. Нет заработка вообще, все товары завозятся с других регионов и стоят в три дорога.
Начала сказываться высота. Притихшей сижу на обочине. Голова тяжелая, хочется как можно реже ей вертеть.
В крайней отрешенности наблюдаю, как напротив меня в придорожной ледяной луже бабушка с ребенком чистят ковер. Столь проста и сурова их жизнь. Прикоснувшись к памирскому быту - свои эмоции я получила. Ищи теперь прежнее отношение к благам цивилизации.
 Добавлено (08.10.2016, 12:36)
---------------------------------------------
Горячий суп, несколько кружек чая в ожидании, когда подействует цитрамон и можно ехать дальше.
На фоне голубого неба паслось два десятка великолепных силуэтов! У самого черненького и рогатого я вызвала взаимное любопытство. Оглядывая на всякий случай путь к отступлению узрела решительно топающего в нашу сторону Подкопаева. И сразу перестало быть ясно в какую сторону отступать.
Дорога уже привычно стелется по пустынному нагорью. Впереди Мургаб! В переводе с тюркского языка – гиблое место. Поселок был основан в 1893 году как один из пограничных постов Российской империи.
На въезде контрольный пункт, где с большим желанием у меня собрались проверить все разрешения.
Ме-е-едленно вспоминаю, как после
Сообщение отредактировал Asya - Суббота, 08.10.2016, 12:34 |
| |
| |
| Asya | Дата: Воскресенье, 09.10.2016, 08:10 | Сообщение # 6 |
|
Группа: пользователь
Мотоцикл: есть
Город: Владивосток
Сообщений: 48
Сейчас offline
| Спасибо! Продолжу, почему то за раз не получилось этого сделать.
Добавлено (09.10.2016, 08:08)
---------------------------------------------
... Ме-е-едленно вспоминаю, как после последней проверки двухдневной давности документы остались у напарника, который проехал здесь минимум час назад. Стараясь подобрать правильные слова, объясняю эту будничную ситуацию. Хорошо, что вид одинокой девушки на Памире без документов не вызвал сразу наряд милиции вместе с санитарами, плохо что оказалась неубедительна.
Мне представилось весьма сомнительным, что бы сообразительный Подкопаев мог этот момент упустить. Ну ладно, может и вправду длительное пребывание на высоте так повлияло. Строгий дядя вдруг растягивается в широкой улыбке и не хватает только воплей "Вас снимала программа "Розыгрыш".
- Проезжайте, пожалуйста! Вам просили передать, что вы найдете вашего товарища в доме у сварщика.
Ясно, значит у него что-то отвалилось, интересно что?
Напасть на след труда не составило. Еще издалека стало заметно, как над Варечкой сгрудились мужики. Скатываюсь по обочине. Похоже все серьезно. Хотя вид у Подкопаева вполне довольный собой. И улыбается отчего-то. Неужто так рад видеть. Спорная мысль.
- Ну? Как твой конь огонь?
Самодовольное выражение сменило сомнение.
- Тебя не останавливали? А мы с мужиками гадали, смеяться будешь или убьешь меня на месте.
Живи пока, но бойся.
Мургаб может произвести очень разное впечатление. Зависит от того, с какой стороны приехать. Если из солнечной Киргизии, подумаешь: ну и глушь! А после Памира – цивилизация! Только легкая головная боль постоянным фоном напоминала о пребывании в самом высокогорном поселке бывшего СССР.
Сары-Таш. «От Мургаба до Оша ох дорога хороша!»
Последнее утро на Памире. С погодой повезло - Памир раскрылся. KLR себя чувствовал получше меня. Да и в соседнем тандеме Подкопаева и Варечки все были бодры и веселы. Напарник аж придумал утреннюю пробежку. Мне тоже было интересно взглянуть какимон вернется.
На пути к одному из самых высокогорных перевалов я окончательно привыкла к дорожному минимализму. Все как на ладони, куда ни глянь. Эти бескрайние, безжизненных просторы однажды влившись в душу, вовек останутся в памяти.
Подъезд к перевалу оказался не просто простым, а горе каким простым. Вся уникальность Ак-Байтала заключается в фотографии у щита с надписью Высота 4655 м. Поедая лепешку, с любопытством высматривала знакомые наклейки мотопутов. Обстановка уже начала принимать формат пикника, когда напарнику понадобилась фотография у пограничного забора и я принужденно попрыгала вверх по камням.
За Ак-Байталом еще более дикий и от того еще более прекрасный восточный Памир. Дорога уводит на север. Слева, на высоте 3914 м, проплывает голубая гладь озера. Спокойный Каракуль совсем не похож на Черное озеро, так его называют в переводе с тюркского. Вглядываясь в прозрачную синеву, в ней сложно угадать черную, с белой пеной, воду.
На подъездах к берегу кочки болотистой тундры способствовали отличному впечатлению, и лишь короткие ноги при слишком активном торможении, содействовали бравому падению.
На его берегу охватило ощущение отчужденности и одиночества. Место ледяной красоты и жизненной силы, окруженное пустынными скалистыми хребтами.
Над головой ещё палящее солнце, но впереди уже явно просматривается какая-то хмарь. За небольшим горным переломом долина Маркансу - "Долина смерчей", тут у путешественника Марко Поло погибли лошади. И действительно, по ущелью один за другим несутся песчаные вихри. Я не сопротивляюсь. Погружаясь в них, сливаюсь воедино с пылью и небом.
Добавлено (09.10.2016, 08:10)
---------------------------------------------
И вот дорога снова устремляется вверх на "Красный перевал". Из за глины он в самом деле кирпично-красный. За ним Киргизия. На верху перевала Кызыл-Арт 4280 я ныряю в теплую бытовку таджикской таможни. На перевале погода резко меняется. Белые облачка, парящие в голубом небе, незаметно сгруппировались в густые тучи, оседлавшие вершины гор. Рядом с горячей печкой, я смотрела в окно на первые парящие снежинки. Я не торопилась. Каждая снежинка на своем месте. Созерцая свой внутренний мир, уже перестала замечать, как Подкопаев последние полчаса настойчиво ищет общий язык с таможенниками. Но все когда-нибудь заканчивается.
Прощай, Таджикистан!
Подняться вверх полдела! Теперь хорошо бы с этой крыши мира спуститься. И началась вдохновенная пляска вниз по затяжному серпантину на тающей от снега глине. Плавными, выверенными движениями через полчаса скатились к Киргизской таможне. Оставив здесь все самое ценное - время, сорвались в Сары-Таш. Чуть погодя появился асфальт, но праздничный снежный пейзаж вокруг не сулил ничего хорошего. Солнце только что село, уже бесповоротно накрыл мокрый снег. Перчатки хоть выжимай. Боковой ветер сечет лицо ледяной крупой. Развилка, ни одного указателя. Что там таможенник говорил - лево-право; право-лево? Думай голова, думай! Не стой, не теряй драгоценное тепло. От запотевшего визора толку ноль, без него надежней. Балаклава обледенела. Хоть каплю быстрее. Газ. Снова сбросила. Не удалиться бы в кювет.«Падает снег, каждая снежинка на своем месте», вот он - дзен дороги.
Пальцы, словно уже не мои. Перебираю в памяти признаки обморожения. Тормоз. Ладони на двигатель. Вкус паники.
-"Димка, как думаешь, далеко еще?"
-"Дофига".
Понятное дело, успокаивает.
Не вспомню, что давало большую надежду в жизни, чем огни Сары-Таш. Гостевой дом в кишлаке наделил чувством, будто приехали к кому то в гости. Семейные фотографии, столовые сервизы, расставленные по шкафам. Отопления в доме нет, лето ведь. Сухой одежды тоже почти нет. А есть бесконечное счастье от того, что удалось добраться до своего спальника.
«Нельзя развернуть ветер, но можно развернуть парус».
На пороге ослепительно сверкает солнце, лежащий повсюду снег исчезает прямо на глазах. Вода только в рукомойнике у забора. Ледяная, лето ведь. Под звенящую капель все вещи на улице умудрились высохнуть к обеду. Памирское нагорье позади. Начинается идеальный асфальт. А там, далеко за горами, зеленый город Ош. После гор - жарко, зелено, но мысли еще там, наверху, среди вечных льдов, камней и облаков.
Прыжок из заснеженной выси в раскаленную равнину Киргизии оказался слишком быстр. Организм не успел адаптироваться и налету поймал инфекцию. Наутро напарник нашел меня в комнате, трясущейся от температуры. Кажется, наметилась дневка.
В какой-то момент вероятность проблем уже перестала беспокоить. События в памяти урывками: - "Твою резину поменяли". Щелк. - "Ася, спишь?" Щелк. - "В аптеке только но-шпа". В очередной раз проваливаюсь в сон. Организм, давно привыкший лечиться в дороге подорожником, за сутки переборол болезнь. На крыльце гостиницы, добропорядочный местный пес, добродушно виляя хвостом, сначала избавил меня от искушения шашлыком, затем заел сочной вишней и стал преданно заглядывать в тарелку с рисом на воде. Прощаясь, мой новый друг подал мне лапу.
Большой Памирский Тракт закончился здесь, в Оше. Вместе с Подкопаевым доехали до Алма-Аты и, пожелав удачи друг другу, разъехались в разные стороны.
Началась долгая дорога домой, полная событий и человеческих отношений. Порой только строишь планы, а им уже суждено быть опрокинутыми временем. Но все настоящее приходит через лишения и крайнее напряжение сил. Люди на моем пути это поддержка, дарованная вселенной, которую невозможно исследовать и понять. В дороге возвращаешься к нормальным человеческим взаимоотношениям, где люди интересуются тобой, а не тем, как ты одет. Это здорово, потому отношения предстают в истинном виде, о которых давно забыли в суете городов.
Знакомство с настоящими суровыми горами изменяет навсегда. И сердце, и память остаются там – с последним взглядом провожающего облака, с холодным дыханием вечных вершин.
ВИДЕО
Количество участников: 2
Мотоциклы:
Kawasaki KLR-650`13
Honda XL1000 Varadero
Сроки - с 5 по 29 июня 2016 г.
ссылка на маршрут My WebPage
Низкий поклон всем людям, вольно или невольно, оказавшимся на моем пути:
Диме Подкопаеву, г.Красноярск
Марине Мазовой, «Steelcats» mcc, г. Новосибирск
Саше, Антону, Ане Ветеринару, г.Барнаул
Славе и Жене, г.Усть-Каменогорск
Серику, Алибу, Мише «Nomads» mcc, г.Алма-Ата
Диме Затееву, г.Алма-Ата
Фархаду, Афзалу, Борису, Диме, «IRBIS»mcc, г.Душанбе
Коле и Лире, «All-Kashi», г.Тараз
Сообщение отредактировал Asya - Воскресенье, 09.10.2016, 08:18 |
| |
| |
